Спустя год после того, как генерировавший многомиллионные прибыли партнер московского офиса Akin Gump покинул компанию, чтобы создать свою собственную юридическую фирму, «Ильфы» продолжают переживать непростые времена, но в основном крепко держатся на своих позициях.

В сентябре прошлого года тесное элитное юридическое сообщество Москвы пережило серьезное потрясение, когда высокооплачиваемая команда юристов покинула Akin Gump Strauss Hauer & Feld для того, чтобы открыть свой собственный юридический бутик. Американские санкции в отношении России подтолкнули преуспевающего партнера Илью Рыбалкина и его коллегу Сурена Горцуняна к открытию фирмы «Рыбалкин, Горцунян и Партнеры» с целью оказания услуг крупным клиентам, которые до этого по всем важнейшим вопросам, касающимся России, традиционно имели дело только с международными юридическими фирмами.

Но даже несмотря на продолжающуюся нестабильность в геополитической обстановке и введение дополнительных санкций в августе 2019 года, международные компании находят способы удерживать свои позиции в России. И, хотя некоторые перспективные российские юристы перешли в новые фирмы, никто другой пока не попытался повторить эксперимент Рыбалкина и Горцуняна.

Илья Рыбалкин, специалист по разрешению споров, который, по имеющимся сведениям, за последний полный год работы в Akin Gump принес фирме 20 млн долларов США, и его коллега Сурен Горцунян, специализирующийся на корпоративной работе, ранее объявили, что первый год с момента создания собственной фирмы вместе с 11-ю другими юристами стал весьма успешным. В настоящий момент юридический состав фирмы насчитывает уже 22 человека, и, по словам Ильи Рыбалкина, фирме уже доверено ведение споров и разбирательств совокупной стоимостью 4,3 млрд долларов США.

«Мы продолжаем придерживаться нашей стратегии – говорит Илья Рыбалкин, – с самого начала мы решили строить нашу международную практику по разрешению споров, работая на крупнейших представителей российского бизнеса». РГП представляет интересы давних клиентов Рыбалкина – конгломерата «Ренова», который контролирует олигарх Виктор Вексельберг, а также российской нефтяной компании «Татнефть».

Фирма также дополняет свою международную практику делами о банкротстве и спорами в России. Кроме того, она успешно привлекает клиентов, которым необходимы консультации по вопросам о санкциях и о соблюдении нормативно-правовых требований (комплаенса), а юристы корпоративной практики осуществили сопровождение двух крупных сделок в горнодобывающем секторе.

«Мы особенно гордимся тем, что в новой фирме нам удалось сохранить клиентов такого же калибра и продолжить работу такого же уровня сложности, которые были характерны для нас исторически» — говорит Сурен Горцунян.

Растущее число сотрудников также говорит о том, что фирма зарекомендовала себя как привлекательное место работы для перспективных юристов и других профессионалов, включая юриста, занимающегося отечественными спорами, который до этого работал в Dechert, а также старшего консультанта, ранее консультировавшего нефтегазовые компании в качестве руководителя международной налоговой практики московского офиса Ernst & Young.

Кроме того, рост фирмы позволяет ей миновать определенный минимальный «порог» в 20 юристов, который некоторые специалисты, отслеживающие тенденции развития российского юридического рынка, считают необходимым для того, чтобы фирма была конкурентоспособной внутри страны. Четырнадцать из приблизительно тридцати международных фирм, имеющих офисы в Москве, насчитывают 20 или более юристов.

«Ильфы» не уходят с рынка

Даже после нескольких раундов санкционных мер – после вторжения в Крым в 2014 г.; затем в апреле 2018 г. в связи с вмешательством в президентские выборы в США в 2016 г.; и, наконец, в августе этого года в ответ на прошлогоднюю атаку на бывшего российского шпиона в Великобритании с применением нервно-паралитического газа – ни одна международная фирма не покинула Россию после того, как в начале 2018 г. свой московский офис закрыла фирма Orrick, Herrington & Sutcliff (https://www.law.com/americanlawyer/sites/americanlawyer/2018/02/08/orricklatest-big-law-rm-to-leave-moscow/).

Что не означает, что это далось легко.

«Россия – довольно проблемный рынок,» говорит Себастьян Райс, управляющий партнер лондонского офиса Akin Gump, ранее возглавлявший московский офис фирмы. Его фирма насчитывает 17 юристов, при этом Себастьян Райс и двое других юристов делят свое время между Москвой и Лондоном.

«Введение санкций против страны всегда вредит и делает бизнес более рискованным и лишенным определенности,» добавляет он.

Г-н Райс говорит, что московский офис фирмы, несмотря на сократившееся число юристов, преуспевает за счет долголетних связей с клиентами, установленных за годы работы в стране с момента открытия офиса в 1994 г. И хотя санкции определенно подорвали спрос в определенных областях (это наиболее заметно в финансировании международных проектов), зато процветает работа, связанная с комплаенсом.

«Наши партнеры от Гонконга до Ближнего Востока, Лондона и США дают российским и международным клиентам консультации по санкционным вопросам, связанным с Россией,» говорит он.

Санкционная работа также в целом поддерживает стабильный уровень спроса на услуги московского офиса Hogan Lovells, говорит Оксана Балаян, управляющий партнер офиса, насчитывающего 45 юристов, в том числе трех партнеров.

«В целом наша стратегия остается прежней – следить за политическими изменениями, сохранять наш нынешний размер и продолжать фокусироваться на наших сильных сторонах,» говорит она, выделяя такие направления, как судебные разбирательства, слияния и приобретения, а также работу в сфере интеллектуальной собственности.

Baker McKenzie, первая западная юридическая фирма, прибывшая в Москву в 1989 г., также смогла избежать снижения числа юристов. Согласно предоставленным фирмой сведениям, она насчитывает в России 113 партнеров и юристов и наряду с Dentons является одним из крупнейших международных игроков на юридическом рынке.

По словам Сергея Войтишкина, управляющего партнера московского офиса фирмы, такое долголетие означает, что фирма уже переживала кризисы до этого. Она использовала финансовый кризис 1998 г. для того, чтобы принять в свои ряды внушительное число первоклассных юристов, и с тех пор успешно продвигает молодых перспективных профессионалов.

«Мы продвигаем людей и даем им возможность сосредоточиться на тех областях, которые вызывают интерес,» говорит он. «Это обеспечивает нашей фирме стабильность и успех на современном жестком рынке.»

Международные фирмы – даже те из них, которые обладают многолетним опытом работы в России – также вынуждены конкурировать с известными российскими фирмами, которые, по всеобщему признанию, расширяют диапазон своих возможностей.

«Российские фирмы предлагают качественные услуги, и это качество постоянно растет,» говорит Себастьян Райс, оговариваясь при этом, что в таких областях, как международная торговля, фирмы уровня Akin Gump не испытывают конкуренции со стороны местных игроков.

Василий Рудомино, партнер и соучредитель «Алруда» – одной из таких отечественных фирм, в которой работает около 100 юристов, – считает, что те международные фирмы, которые остаются на плаву в столь сложном климате, делают это за счет крепкой российской клиентской базы и отличных российских партнеров.

Рудомино ссылается на высокие затраты на соблюдение все расширяющегося перечня санкций, которые он оценивает ни много ни мало в 7 млн долларов США в год. Помимо этого, он упоминает, что ему приходится отвечать на все возрастающее число запросов от клиентов, недовольных длительными сроками, необходимыми иностранным фирмам, чтобы подтвердить, могут или нет они взять дело в работу.

«Окончательное одобрение дается не в Москве, а в США, где сидит глава юридической практики, который проверяет, отвечает новое задание требованиям санкционного режима или нет,» говорит он.

Рудомино также полагает, что все большее число юристов стремится покинуть международные фирмы, в особенности небольшие.

«Мы довольно часто получаем запросы от хедхантеров,» говорит он. Однако юристы, привыкшие к работе в топовых фирмах, также не всегда готовы перейти в российские фирмы, исторически не пользующиеся такой же репутацией, даже если это и помогло бы сократить существующий разрыв. Большинство юристов, покидающих небольшие международные фирмы, либо переходят на работу штатными юристами в компании, либо присоединяются к более крупным фирмам, таким как Dentons и DLA Piper.

В то же время Оксана Балаян из Hogan Lovells считает, что пример Рыбалкина и Горцуняна на самом деле выявил сложности, с которыми сталкиваются вновь созданные фирмы.

«В отношении юридических услуг того уровня сложности, которые пытается продвигать Рыбалкин, российские клиенты все же привыкли полагаться на опыт международных экспертов,» говорит она. «В этом случае трудно «продать» клиенту просто российскую фирму.»

Балаян считает, что хотя стратегия Рыбалкина, согласно которой фирма должна стать для российских корпораций наиболее предпочтительным вариантом при выборе юридического консультанта, не вполне достигла цели, фирма активно использует возникающие возможности, обслуживая клиентов топовых участников рынка, не представленных в России.

Рыбалкин признает эту работу. «Нью-йоркские и российские фирмы говорят нам, что наш опыт и качество юристов уникальны для российских фирм,» сказал он. «Они очень хотят найти в России юристов, которых можно считать равными им в плане опыта, рабочей этики и морали.»

Оксана Балаян соглашается с тем, что для новой фирмы имеется место на рынке, упоминая ее наряду с «Алрудом». «Я думаю, Рыбалкин займет свою нишу,» говорит она.

Реформы рынка юридических услуг?

Помимо динамики рынка, у корпоративных юристов в России имеется еще один источник неопределенности. Несколько лет назад Министерство юстиции РФ впервые выказало интерес к реформированию норм, регулирующих юридическую профессию. (https://www.law.com/americanlawyer/sites/americanlawyer/2017/07/28/isreform-coming-to-the-russian-legal-market/)

Сегодня только деятельность адвокатов (которых в России около 75 000 человек) регулируется соответствующими нормами и органами. Все остальные юридические профессии не подпадают под жесткое регулирование.

Проект новых правил был опубликован в октябре 2017 г., и эти правила включали положение – весьма тревожное для международных фирм – о запрете лицам, не являющимся адвокатами, в том числе иностранцам, напрямую контролировать российские фирмы. Однако эти планы вызвали сопротивление и были отложены.

По словам Балаян, ее фирма и другие участники рынка сыграли ключевую роль в борьбе против любых изменений.

«Международные фирмы объединили свои усилия для того, чтобы объяснить, насколько отрицательно это могло бы повлиять на российские компании, и российские компании поддержали нашу точку зрения,» говорит она.

Тем не менее игроки на рынке расходятся во мнениях о том, что их ждет впереди. Если верить Балаян, нет «абсолютно» никаких признаков возрождения этих планов. «Очевидно, у правительства в настоящий момент имеются другие приоритеты.»

Однако Рудомино полагает, что постановление, требующее решения данного вопроса, все еще действует. По его словам, чтобы предупредить любые попытки провести упомянутые планы в жизнь, необходимо изменить программу, одобренную Премьер-министром Дмитрием Медведевым.

«Они не могут просто взять и забыть об этом,» говорит Рудомино, добавляя, что он ожидает услышать об этом еще до конца 2019 г.

Сергей Войтишкин придерживается того же мнения, отмечая, что на юридическом форуме, состоявшемся весной этого года, официальные лица из Министерства юстиции упоминали, что реформы будут проведены в соответствии с планами. Все, что для этого требуется, считает он, это внести изменения в правила и провести их через Думу.

«Нам придется стать адвокатами,» говорит он. «Если честно, я думаю, это случится ближе к концу года.»